— Пойдемте, мистер Йенсен, посмотрим танцевальный зал, — сказала Элли. — Там устраивались чудесные приемы. У моего прадеда гостили два президента с женами, Уильям Рэндолф Херст с Мэрион Дэвис, разумеется, а также Рональд Колман и Чарльз Чаплин.

Идя за ней через анфиладу комнат, Бак зорко посматривал по сторонам. Он обнаружил охранную сигнализацию, она была та же, что и прежде, то есть допотопная. Наверняка не действует.

Элли бросила взгляд на часы.

— Мы почти закончили, мистер Йенсен. Осталось показать вам кухню. Ничего особенного, просто такую вы уже нигде не встретите.

Бак оглядел стены, выложенные черно-белой плиткой, высокие окна, белые шкафы, массивную плиту со множеством конфорок. На крючке рядом с дверью он заметил большую связку ключей с бирками. «Нужно добыть хотя бы один ключ», — мелькнуло у него в голове.

— Представляете эту кухню в те времена, когда здесь хозяйничал повар? Кроме того, у нас был дворецкий и не меньше полдюжины горничных, — сказала Элли и подумала: «Все равно она казалась полупустой. А моя-то кухня в кафе, наверное, размером как раз с буфетную».

Глаза Бака вспыхнули.

— Нельзя ли стаканчик воды?

— Конечно. Может быть, выпьете диетической колы?

— Еще лучше.

Как Бак и рассчитывал, Элли отправилась в буфетную за бокалом. Он мгновенно оказался у двери и цапнул связку. На бирках трех ключей значилось «Кухня». Повезло. Положив ключ от кухни в карман, он повесил связку на крючок и застыл у большого, тщательно выскобленного стола, где его и нашла Элли.

Бак утолил «жажду».

Наступило время прощаться. Уходить не хотелось. Широкая улыбка, нежный аромат, медовый голос, мягкое касание руки… В одиночестве он будет смаковать каждый миг их общения.

Выезжая из ворот, Бак ликовал. Он был влюблен. Скоро, очень скоро он сделает ее своей принцессой. Даст ей все, что она захочет, заставит забыть и знакомых, и друзей.

Сделать это будет нетрудно.

Он погладил ключ в кармане.

Вернувшись в отель, Бак сразу отправился в бар, весело насвистывая. Он заработал выпивку. Четвертый пункт плана выполнен.

Глава 26

— Вот, полюбуйся. — Дэн с гордостью показал на ряды аккуратно посаженной лозы.

Голые черенки были похожи на маленьких солдат. Они шагали вниз по склону и скрывались в бесконечности.

— Впечатляет. — Элли насмешливо улыбнулась. — Но почему-то я не вижу ни одной виноградины.

— Подожди до следующего года. Тогда их девать будет некуда.

— Некуда, говоришь?

— Ну да.

Скептически прищурив глаза, она взглянула на худосочные лозы, те показались мертвыми.

— Не слишком ли вы оптимистичны, сэр?

Дэн с шутливым негодованием покачал головой:

— Ты хулиганка, Элли Парриш-Дювен. Вот ты кто. Впрочем, наверное, в твоих словах есть доля правды и заглядывать так далеко в будущее не стоит, но… ранчо «Быстрый конь» долгое время считалось гиблым местом только потому, что здесь сажали негодный для здешней почвы сорт. Это факт. Мы начали культивировать на южном склоне каберне, а на соседнем — шардонне. — Он пожал плечами. — Посмотрим, что получится. В любом случае я делаю все, что от меня зависит, и если на следующий год будет лишь намек на успех, значит, силы и деньги потрачены не зря.

«Есть что-то символическое в том, как мы оба оцениваем перспективы своего дела», — подумала Элли.

Вдалеке, у подножия холма, плавно закруглялась дорога, а напротив, под кронами дубов, виднелись черно-белые точки. Это стадо коров отдыхало в тени. День клонился к закату, но солнце еще припекало. Прикрыв глаза, Элли завороженно слушала особенный, загородный шум, который складывался из мягкого постанывания ветра, гуляющего по холму, шороха птичьих крыльев и шуршания травы. Элли вдыхала полной грудью свежий воздух. Ей хотелось разлить его по бутылкам и отнести домой.

— Вот так, наверное, было на земле много лет назад, — прошептала она. — До автомобилей и самолетов, до переносных музыкальных центров. Ничего на многие мили вокруг, кроме склонов, покрытых виноградной лозой.

Дэн услышал тарахтенье мотора первым и предупреждающе поднял руку. Минуту спустя вершины холма достиг пыльный пикап. Динамик извергал пронзительную латиноамериканскую музыку. Из машины выпрыгнул Карлос Ортега и быстро зашагал к ним. Дэн и Элли весело переглянулись.

— Сеньорита! — Ортега снял сомбреро, ослепительно улыбнулся и поднес ее руку к губам. — Огромное удовольствие познакомиться с такой красивой женщиной. Теперь я понимаю, почему сеньор боится вас показывать. — Он подмигнул Дэну.

Элли не смогла удержаться и рассмеялась:

— Спасибо, сеньор Ортега, я тоже слышала о вас много хорошего.

— А как же! — Он скромно потупился. — Сеньор, наверное, рассказал вам, что я лучший винодел в округе. Теперь вот работаю с ним, чтобы получить чудесное каберне. Ранчо «Быстрый конь» вырвется вперед на винных скачках. — Он расцвел от того, как ловко ему удалось установить параллель между выращиванием винограда и лошадиными бегами.

— Мы уходим, Карлос. Я как раз собирался показать Элли винодельню. — Дэн взял ее за руку и повел к машине. Элли помахала Ортеге, а тот отвесил низкий поклон.

— Если думаешь, что это все, то глубоко ошибаешься, — предупредил Дэн. — Подожди, еще увидишь его на пегой кобыле.

Внутри красного амбара было тихо и прохладно. Дэн похлопал ладонью по аккуратной новой бочке:

— Она сделана не из французского дуба, а из американского. Это придаст вину более мягкий и тонкий, дубовый привкус. Так сказать, завершающая деталь. Конечно, в этом году никакого урожая не будет, но мы уже начали покупать виноград и сделаем здесь наше первое вино. Это будет зинфандель. Оно хорошее. Крепкое и пикантное, с богатым ароматом. Долго его хранить нельзя, зато оно недорогое и, мне кажется, многим придется по вкусу. Это будет для нас хорошей разминкой.

Элли полюбовалась на ряды бочек, на вычищенные стальные чаны для брожения, осмотрела участок розлива. Дэн провел ее в будущий дегустационный зал — обширное пространство в передней части амбара.

— Однажды здесь соберутся посетители попробовать наши вина и отведать вкусной еды, — сказал он.

Она подняла брови:

— Какой еды?

Дэн небрежно пожал плечами:

— Я предполагаю устроить маленькое кафе, во французском стиле. Без всяких претензий, понимаешь… Зато уютное, с самой лучшей в Калифорнии кухней.

Глаза Элли зажглись изумлением.

— Ха, даже и не надейтесь, мистер Кэссиди. Мой следующий ресторан будет элитарный. Я нацелилась получить звездочку в путеводителе «Мишлин» [5] и самой стать шеф-поваром.

— Ну что ж, давай вместе мечтать. — Он повел ее за руку к конюшне. — Ты о своем, а я о своем.

Панчо ринулся к ней и встал на задние лапы.

— Надо же, — улыбнулась Элли, — запомнил, мерзавец, дурочку, которая принесла стейки. — Погладила грубую шерсть и удивленно взглянула на Сесила, пса коричневого окраса, притаившегося за Панчо. — Так теперь у тебя два пса? Красавцы, даже не знаю, кому отдать предпочтение.

Посмотрев на гладких сытых лошадей, они вышли из конюшни. Впереди носились Сесил и Панчо. На винограднике работала нанятая Карлосом бригада мексиканских рабочих. Дэн сообщил, что закупил новый инвентарь и удобрения, на что ушли последние деньги, взятые в кредит в банке.

— По крайней мере ранчо начинает походить на винодельню, — заметил он, сорвал с куста красную розу и протянул ей.

Элли заправила розу в волосы.

«Дэн, — подумала она, — говорит обо всем с таким энтузиазмом, будто тяжелая работа доставляет ему наслаждение».

Возвращаясь в Монтесито, она молчала, откинув голову на спинку сиденья и прикрыв глаза. Размышляла о жизни, которую выбрал Дэн, далекой от городских стрессов и соблазнов. Может быть, в этом и было что-то, но только не для нее. Она горожанка до мозга костей. И у нее в Лос-Анджелесе свой собственный путь.